№ 1 ( 29 ) 2016

«С детства хотела помогать людям...»

Меритa Саайос

Интервью с Меритой Саайос

Представьтесь, пожалуйста.

Меня зовут Мерита Саайос. Родилась в городе Тампере. Я — коренной житель Тампере уже в четвёртом поколении.

Расскажите о своём образовании.

Я окончила училище в Пиексямяки по основной специальности дьякон и социальный работник. Потом в течение 30-летней работы в Тампере прошла ряд дополнительных курсов обучения, училась, например, в Университете прикладных наук Тампере и Пирканмаа. Каждый раз искала дополнительное обучение в зависимости от того, чего требовала моя работа. Так, например, я проработала 20 лет в социальной службе по защите детей и каждый раз, в зависимости от того, в каком центре защиты семей и с какими клиентами приходилось работать, возникала потребность в дополнительном обучении на различных курсах. Сейчас, в течение уже почти 12-летней работы по адаптации беженцев, я изучала на различных курсах дополнительно вопросы, связанные, например, с психологическими травмами и кризисными состояниями.

Мы знаем, что Вы многие годы занимаетесь благотворительностью, и также знаем, что Вы многие годы помогали собирать и доставлять гуманитарную помощь в Россию. Помощь была разнообразная — и бездомным детям, и заключённым в тюрьмах. Расскажите, пожалуйста, с чего всё началось?

Я занималась этой работой в течение 15 лет. А началось всё, можно сказать, с мамы. Мама собралась поехать в Сибирь, на Байкал, в город Иркутск. Мы поговорили, что было бы здорово взять с собой какие-то подарки, тёплые вещи, например. И я отправила в газету маленькое объявление о помощи. И, наверное, в течение трёх недель мы без остановки получали одежду. Набралось около ста больших чёрных мешков с одеждой и товарами, практически целый вагон одежды. У моих родителей был свой дом в Лиелахти, в Похтола. Та ситуация происходила летом, и я помню, что у нас всё собранное находилось во дворе. Мама и папина тётя подшивали всё, что требовало небольшого ремонта, перестирывали и приводили в порядок. Я почувствовала, что эта работа мне нравится. Это были 90-е годы. Тогда границы как раз открылись.

В 1992 году я познакомилась c Народным Библейским обществом, которое работало с бездомными детьми и с тюрьмами в Петербурге. И я обратилась к ним, нужна ли им помощь? Рассказала, что у меня уже есть небольшой опыт в этом деле. И мне ответили, что раз я уже имею опыт, то могу взять ответственность за это дело на себя. Я арендовала небольшой склад в Идесранта. Конечно же, и дома что-то хранила, везде, где было свободное место. И я опять дала объявление в газету. Товаров было очень много, и первый склад в Идесранта уже не вмещал их. Пришлось арендовать более вместительный склад в районе Руско. В то время у нас были хорошие контакты с российской стороной, и оттуда постоянно приезжали за гуманитарной помощью. В то же время в Риихимяки началась такая же благотворительная деятельность. У них тоже сложилось хорошее сотрудничество с российской стороной.

В 1994 году в декабре Народное Библейское общество пригласило меня первый раз поехать вместе с ними в Россию, чтобы я посмотрела, куда идёт гуманитарная помощь, в какие места заключения. И я, конечно, испугалась. Я никогда не была в России, а тем более в тюрьме. Я думала около двух недель, потом посоветовалась с мужем и с мамой и решила ехать.

В 1995 году, в январе, в сильный мороз, мы поехали в Россию. Это была пятидневная поездка. Мы жили на Выборгском шоссе. Помещение было арендовано библейским обществом для освобождающихся заключённых. В этом же здании был пункт приёма гуманитарной помощи. На второй этаж здания был поднят железнодорожный вагон. Мы жили в настоящем русском железнодорожном вагоне! Был туалет и только холодная вода. Мы поехали в пункт работы с бездомными детьми на микроавтобусе, и нас было 8 человек. Было очень тесно, не повернуться, так как всё свободное место в микроавтобусе занимали пакеты с гуманитарной помощью. Мешки были со всех сторон, невозможно было двинуться. Так мы поехали на встречу с бездомными детьми. Мы побывали также в женской и мужской тюрьмах.

В мужской тюрьме находилось 3 тысячи заключённых. Увиденное произвело на нас сильное впечатление. Я помню, что все заключённые были одеты в чёрное, и у них была плохая обувь. Мы подготовили для заключённых рождественское мероприятие, и они были очень рады. Когда мы уезжали, всех заключённых как раз построили на улице, и мне это напомнило концентрационный лагерь. Это выглядело очень жутко. В мороз, плохо одетые, они стояли на улице. На меня это произвело очень сильное впечатление.

На обратном пути я всё время плакала, мне было жаль этих людей. И я стала думать, что я не в состоянии помочь всем этим людям. Потом поду-мала, что если я не могу помочь всем, то я сделаю столько, сколько смогу сделать. Так началась моя благотворительная работа на целых 15 лет. Первые 8 лет мы ездили в Санкт-Петербург каждый месяц на выходные. У нас было соглашение с органами внутренних дел Санкт-Петербурга.

Возникали ли у вас препятствия при перевозке гуманитарной помощи?

У нас не было никаких препятствий со стороны органов власти, хотя никто не знал, сколько это может продлиться, так как наша работа могла прекратиться в любой момент. Мы со своей стороны приглашали представителей органов внутренних дел Санкт-Петербурга к нам, в Финляндию, познакомиться с нашей работой и финскими тюрьмами. В результате прошёл обмен опытом и консультации по этой работе...

Был также и опыт работы с ВИЧ-инфицированными в Калининграде. Потом мы стали получать гуманитарную помощь из разных мест и отправляли её большими фурами.

К нам приезжала за гуманитарной помощью машина из ингерманландской церкви Санкт-Петербурга. Мы возили гуманитарную помощь не только в Россию, но и в Эстонию, Латвию, Литву, Белоруссию, Болгарию. Мы выполняли большую совместную работу с этими странами. Мне, например, могли подарить всё, что необходимо для стоматологического кабинета, туда входили и оборудование, и мебель, и лампы. Я всё принимала на склад. А потом мы отдавали это тем, кому требовалось.

Другими объектами были дома престарелых и дома для детей-инвалидов. Туда мы привозили постельное бельё, игрушки и тому подобное. Собирали деньги и покупали для детей необходимые лекарства.

Нам не очень хотелось давать кому-то конкретно деньги, потому как мы не знали, куда эти деньги затем пойдут, и поэтому мы старались всё делать сами. Я всегда старалась передавать гуманитарную помощь из рук в руки. Мы хотели, чтобы всё попадало по назначению.

В настоящее время я работаю с беженцами. Беженцы, желающие остаться жить в городе Тампере, становятся моими клиентами. Я работаю с семьями беженцев. Приёмом беженцев и работой с ними на начальном этапе занимаются другие работники, а потом я помогаю им во всех делах в течение двух лет. Что же касается просителей убежища, то я занимаюсь ими с самого начала. Приходится решать самые разные вопросы. Помогаю адаптироваться в обществе, найти свои увлечения, решать всевозможные повседневные вопросы. Знакомлю их и с так называемыми неписаными нормами. Люди приезжают разные, некоторые не умеют пользоваться банковскими счетами, карточками. Другие неграмотные, не умеют писать и читать...

Почему Вы выбрали именно эту сферу деятельности?

С детства уже хотела помогать людям. И проработала 20 лет социальным работником, поддерживая семьи и их детей, особенно в подростковом возрасте.

В детстве я побывала в ротарианском лагере, лагерь был международный. И с того времени у меня появился интерес к международным вопросам, к интернациональной деятельности. Пыталась путешествовать в соответствии со своими возможностями. Хотела увидеть полнее мир. Всегда интересовалась культурой стран, которые посещала. Так у меня объединилось всё, что связано с семьёй и другой культурой. И проработала уже 30 лет в отделе социального обеспечения города Тампере, т. е. моим работодателем выступал г. Тампере.

Есть ли у Вас награды от города за Ваш огромный труд?

Да, я получила серебряную медаль после 20 лет работы, а в этом году получу золотую, так как отработала уже 30 лет.

Ощущаете ли Вы себя защищённой на рабочем месте? Например, когда принимаете клиентов или приходите к ним домой?

Поскольку я не разговариваю о финансовых вопросах и не принимаю по ним решений, мне легче себя чувствовать, общаясь с клиентами. Кроме того, я работаю с семьями. И когда семьи приезжают и начинают жизнь в Финляндии с нуля, совсем ничего не зная и не ориентируясь в стране, а я могу им помочь, то это, в основном, вызывает позитивное отношение. Я хожу с моими клиентами в банки и в магазины, чтобы, например, помочь им выбрать и купить стиральную или посудомоечную машины, и потом объясняю, как их включить... И когда недавно у одной семьи спросили, что я для них значу, они ответили: «Для нас Мерита, как мама». Конечно, я уже профессионал, но всё же я пропускаю всё через сердце. Многие называют меня своей сестрой.

Мы знаем, что Вы были в Израиле и выполняли работу по контролю над соблюдением прав человека. Знаем, что на это место был громадный конкурс, который Вы прошли. Расскажите, пожалуйста, коротко об этом.

Это было очень интересно, как я попала на эту работу. Два года назад, в одну из суббот, я увидела в газете объявление о наборе. И срок подачи заявлений заканчивался на следующий день. Я не смогла открыть бланк заявления на своём компьютере и спросила сына, нельзя ли прийти к нему, чтобы составить заявление. Но он ответил, что в этот день не получится и предложил прийти на следующий. Но ведь срок подачи заканчивался! В конце концов, я напечатала это заявление полностью на 6 страницах на английском языке только к 10 вечера. Нужно было срочно указать рекомендателей. Я попросила моего начальника, представителя церкви и ответственного за нашу работу с Россией, а также одного переводчика с арабского языка рекомендовать меня и потом отправила заявление. И меня пригласили на собеседование в Хельсинки. Вот так я получила эту работу. Она продлилась 3 месяца, и это была психологически очень тяжёлая работа, не каждый может такое выдержать. Нас было 31 человек из 13 стран. Я жила в арабском доме. У нас был один канадец, немец, два ирландца и я.

Сколько желающих было на это место?

Более сотни. Взяли 12 человек. Это был интересный и, в то же время, один из самых тяжёлых

в моей жизни, опыт. У меня имелся разнообразный опыт работы на севере и в России, но это было совсем другое. Здесь шла война. И это было постоянное, конкретное насилие. Это были смерти.

Та группа, которая собиралась уезжать, когда мы приехали, нас обучала и передала свой опыт. Это продолжалось несколько дней. И всё происходило на английском языке. Потом жизнь преподнесла мне сюрприз — сын с невестой приехали прямо в Иерусалим. Это были прекрасные моменты моей жизни.

Хотите ли Вы что-нибудь посоветовать беженцам и всем иммигрантам?

Опять же из опыта работы с беженцами. Сначала всегда стараюсь успокоить их. Для каждого составлен изначально план адаптации, и можно спокойно двигаться по нему. Потихоньку и терпеливо надо продвигаться вперёд. Всё непременно пойдёт: и изучение финского языка, и посещение врача, и тому подобное. Нужно спокойно изучать информацию, в которой подробно всё изложено.

Мы занимаемся непосредственно адаптацией, а это большая работа, так как адаптация — это не только изучение финского языка.

Интервью подготовили и записали
Вера Айраксинен и Маргарита Ниеми.

Фото: Маргарита Ниеми

Перевод на финский язык: Мария Лепистё

Наверх


 

Яндекс.Метрика